2019-07-05
05.07.2019
«Коммерсантъ»
О том, были ли готовы угольщики к падению цен, о перспективах их роста и причинах отличия тенденций в Европе и Азии “Ъ” рассказал советник гендиректора АО «Русский уголь», доктор технических наук, профессор, директор Института конъюнктуры рынка угля Александр Ковальчук.
— Цена российского энергоугля в Европе упала до минимальной с июня 2016 года — $47 за 1 тонну (на условиях FOB Рига). Стало ли это событие для вас неожиданностью?
— Тенденция снижения цен на европейском рынке была ожидаемой. Главными системными факторами, обусловившими ее, стали проводимая странами Европы экологическая политика по снижению доли угольной энергетики и росту доли возобновляемой энергетики (ВИЭ), а также рост доли энергетики на природном газе.
Помимо системных факторов на падение цен в Европе повлияли достаточно мягкий прошедший осенне-зимний период (спрогнозировать который было достаточно сложно) в совокупности с увеличением объема добычи и, соответственно, предложения на рынке из-за достаточно благоприятной конъюнктуры в 2017–2018 годах.
— Как можно объяснить такую значительную разницу в цене угля на европейском и азиатском рынках?
— Это объясняется разной долей ВИЭ и разной доступностью природного газа в Европе и АТР, а также прогрессирующим следованием экологической доктрине в Европе и в меньшей степени — в странах АТР.
— Прогнозируете ли вы снижение цен на энергетический уголь на рынках АТР?
— На рынках АТР мы прогнозируем рост объемов потребления и цен на уголь как минимум до 2030 года. Далее в регионе последует стабилизация объемов потребления угля и цен на это топливо. Более точный прогноз зависит от того, как будет развиваться глобальная экономика.
Если Китай сохранит текущие темпы экономического роста, объемы потребления угля и цены на уголь в странах АТР будут расти. Кроме того, стабильность ценовой конъюнктуры на рынке АТР определяется постоянством потребления угля Японией и Южной Кореей и заявленным ростом объемов использования угля Малайзией, Индонезией, Вьетнамом и особенно Индией.
Но нужно понимать, что технологическая основа экономического роста Индии сейчас другая, нежели 20 лет назад была у Китая. Сейчас Индия на 1% прироста ВВП не будет тратить столько угля, сколько тратил 20 лет назад Китай. В самом негативном для отрасли прогнозе возможно отсутствие роста потребления и незначительные колебания вокруг сегодняшней цены.
— Пока в отрасли еще не говорят открыто о необходимости сокращать добычу. На ваш взгляд, пойдут ли на это участники рынка?
— Технологическая структура российской угольной промышленности, в которой открытый способ добычи угля составляет 75% угледобывающих мощностей, позволяет оперативное маневрирование ими, исходя из конъюнктуры мировых цен на уголь, поскольку объемы потребления энергетического угля на внутреннем рынке остаются стабильными. Также необходимо учитывать возможность негативного влияния сокращения добычи на социально-политическую обстановку в угледобывающих регионах. Чтобы сохранить ее стабильной, угольщики будут стараться не допускать резкого снижения объемов добычи, пусть даже ценой временных убытков.
В 2019 году, возможно, локально будут иметь место сокращения. Но группа компаний «Русский уголь» не намерена снижать объемы добычи.
— Учитывая ситуацию на европейском рынке, может ли он полностью закрыться для российского угля?
— В Европе будет продолжаться тенденция уменьшения доли угольной генерации. Но Европа вряд ли полностью закроется для российского угля. Сохранится локальное потребление. Российский уголь нужен Польше, которая в значительной степени лишена первичных энергоресурсов (кроме угля, который там достаточно дорогой), а вся промышленность страны и ЖКХ ориентированы на уголь. Из-за своей дешевизны угольная генерация сохранит конкурентоспособность в ряде стран Восточной Европы.
Интервью взял Евгений Зайнуллин
